В этом году Фонд Мартина Энналса отмечает 30-летие премии Мартина Энналса – престижной награды, присуждаемой десятью ведущими правозащитными организациями мира. Фонд начинает празднование 2024 года серией портретов самых выдающихся правозащитников, которых рассматривало жюри. Церемония чествования лауреатов 2024 года состоится в Женеве 21 ноября.

Дилрабо Самадова – юрист-правозащитник из Таджикистана. Она является основателем и исполнительным директором Офиса гражданских свобод, членской организации Таджикской коалиции против пыток и безнаказанности, которая занимается продвижением и защитой гражданских и политических прав в Таджикистане. Она широко известна как ветеран правозащитной деятельности и лидер молодежного активизма. Ее творческий подход, включающий искусство, музыку и социальные медиа, позволил ее организации выйти за рамки традиционной работы по документированию прав человека и адвокации, успешно вовлекая широкие слои населения и проливая свет на положение наиболее пострадавших, таких как женщины и ЛГБТИ+ люди.

«Как женщина-правозащитник, работающая над некоторыми из самых сложных вопросов во враждебной среде, жюри хотело отметить Дилрабо Самадову за обнадеживающий пример лидерства, который она представляет для молодого поколения активистов в Таджикистане», – заявил Брайан Дули, представитель организации Human Rights First, входящей в состав жюри премии Мартина Энналса.

Грубые несправедливости, свидетелем которых Самадова стала в детстве во время гражданской войны в Таджикистане (1992–1997), сформировали её решимость стать юристом и бороться за лучшее будущее для Таджикистана. Вскоре после окончания учёбы она вместе с семью однокурсниками основала организацию «Ассоциация молодых юристов Ампаро» для защиты прав молодёжи, особенно детей-трудящихся и тех, кто проходит обязательную двухлетнюю военную службу. «Ампаро» добилась значительных успехов до того, как её ликвидировали по решению суда в 2012 году. Среди достижений — принятие законодательства, положившего конец детскому и студенческому принудительному труду на хлопковых плантациях, а также разоблачение массовых случаев пыток, жестокого обращения и издевательств над солдатами в армии на основе более чем 1500 свидетельских показаний.

К сожалению, давление на движение по защите прав человека продолжало усиливаться: за последние 18 месяцев было ликвидировано 700 неправительственных организаций, а из 10-миллионного населения страны осталось всего около 800 адвокатов. За легитимную деятельность защитников прав человека назначались длительные тюремные сроки — от семи лет до пожизненного заключения. Другие были вынуждены покинуть страну из-за риска ареста и преследования. Самадова объясняет, что нет закона, защищающего правозащитников, и эта работа всегда сопряжена с личным риском.

Не теряя решимости, она вспоминает, что произвольное закрытие «Ампаро» лишь укрепило её уверенность в том, что для достижения прав человека в Таджикистане требуется больше усилий, больше людей и больше образования. Привлечение молодёжи и её роль в формировании будущего Таджикистана стали для неё очевидны в этот момент. Затем она присоединилась к «Офису гражданских свобод», который управляет двумя центрами по правам человека в Душанбе, столице Таджикистана. Эти центры предоставляют пространство для всех — от журналистов, юристов, сотрудников НПО и активистов до простых волонтёров — для выдвижения идей по продвижению и защите прав человека. Участники собираются вместе, обсуждают идеи и проекты в различных клубах, а администрация ищет средства и ресурсы для их реализации. «Таким образом, участники действительно чувствуют свою вовлечённость», — объясняет она.

41-летняя адвокат говорит о молодёжи так, как будто это давно осталось в прошлом. На самом деле она имеет в виду тех, кто родился после гражданской войны, после зверств, и с удовольствием делится примерами идей и проектов молодых волонтёров. Она упоминает танцевальную выставку на севере Таджикистана, которая подчеркивала право девушек выбирать, за кого и когда выходить замуж — «это была комедия, совмещённая со стратегией», — говорит она. Она также рассказывает, как показ жизни ребёнка без жилья и воды в комиксе помог детям лучше понять права человека и такую сложную вещь, как ответственность правительства за защиту этих прав.

Находясь между ограничительными законами и злоупотреблением мерами по борьбе с терроризмом, отражающими влияние Российской Федерации и Китая, серьёзные вызовы в области прав человека в Таджикистане распространяются на весь Центральноазиатский регион. Пространства, подобные тем, которые создаёт Самадова, остаются одними из последних оплотов, где гражданское общество может найти передышку и обойти различные антиправовые практики. Она признаётся, что обеспокоена возможной потерей одного из центров в Душанбе, который арендуется и не принадлежит организации. Когда её спрашивают, как могут помочь читатели и международное сообщество, она призывает использовать наш голос, чтобы говорить о Таджикистане, обращать внимание и придавать огласке ситуацию с правами человека, демократией и безопасностью не только в Таджикистане, но и во всём регионе. «Права человека — это мирное оружие, оно делает людей сильными», — говорит она в последнем призыве присоединиться к движению.

Если вы хотите поддержать Дилрабо Самадову и «Офис гражданских свобод» в приобретении второго центра по правам человека в Душанбе, пожалуйста, поделитесь информацией или сделайте пожертвование непосредственно организации следующими способами:

Visa: 4444 8888 1130 8513
Alif mobi: +992 900 46 60 25
DC Wallet +992 919 97 32 00

 

ВИДЕОИНТЕРВЬЮ – Дилрабо САМАДОВА (с русскими субтитрами)

 

ПИСЬМЕННОЕ ИНТЕРВЬЮ – Дилрабо САМАДОВА

Могли бы вы представиться?

Меня зовут Дилрабо Самадова, я правозащитница из Таджикистана. Я юрист, специализирующийся на правах человека, и мне повезло руководить Офисом гражданских свобод, правозащитной организацией, которая продвигает гражданские и политические права в Таджикистане. Мы привлекаем молодое поколение активистов для защиты прав человека, равенства и недискриминации.

Как вы стали правозащитницей?

В детстве я росла во время гражданской войны в Таджикистане и видела много несправедливости и смертей. Это была одна из причин, по которой я решила стать юристом. Изучая право, я познакомилась с программами по правам человека и позже стала тренером по правам человека.

В конце второго года работы тренером администрация школы попросила меня уйти, потому что мои ученики стали активно защищать свои права и больше не позволяли администрации вмешиваться и ограничивать их права. Это был первый раз, когда я увидела, что права человека — это оружие, мирное оружие. Оно делает людей сильными.

После окончания университета семь моих однокурсников и я основали молодежную организацию «Ассоциация молодых юристов Ампаро», которая защищала права молодежи, особенно детей-трудящихся и тех, кто служит в армии. Мы ожидали поддержки от правительства, потому что боролись с нарушениями, такими как пытки и дедовщина в армии. Но многие военные организации не признали наши выводы, и борьба с пытками превратилась в борьбу с нами как правозащитниками. Наша организация была ликвидирована спустя несколько лет. Но это решение сделало нас сильнее: мы поняли, что для защиты прав человека нужно больше работы, больше людей, больше образования. Так мы начали привлекать больше молодых активистов к нашей деятельности.

Могли бы вы рассказать о своей правозащитной деятельности?

Мы управляем двумя очень интересными пространствами в Душанбе, столице Таджикистана. Это прекрасные пространства для молодых людей, активистов, юристов, журналистов и работников НПО. Они открыты для всех, кто хочет учиться, делиться, поддерживать или получать поддержку по вопросам прав человека. Таким образом, представители разных профессий и возрастов собираются вместе на различных клубах и встречах. Они обсуждают идеи, а наша задача — найти средства и ресурсы для их реализации. Участники действительно чувствуют свою вовлеченность.

Я верю, что продвижение и инвестиции в молодое поколение принесут большие изменения в нашей стране. Мы начали охватывать множество интересных тем после того, как начали привлекать молодых волонтеров. Мы начали создавать комиксы, видео, музыку, электронные книги, всевозможные проекты, чтобы охватить все поколения от восьми до восьмидесяти лет и объяснить, что права человека — это не только суды, не только умные книги или знаменитости, они повсюду.

Мы провели танцевальную выставку на севере Таджикистана, чтобы показать важность права девушек выбирать, кого любить, что учить, где работать и как путешествовать. Это был танец о том, кто может решить, за кого я могу выйти замуж и когда я могу выйти замуж. Это была комедия в сочетании с продуманной стратегией.

Вначале, будучи юристом, я не понимала, как важны и как можно использовать комиксы, танцы или гитарную музыку для продвижения прав человека. Но когда комиксы начали показывать жизнь ребенка без доступа к жилью или воде, многие дети начали понимать важность жилья, защиты окружающей среды или даже такой сложной вещи, как ответственность правительства.

Большинство идей приходят от наших волонтеров, сейчас у нас более 10 клубов. Мы приглашаем журналистов и юристов, работающих в сфере прав человека, проводить тренинги для поддержки идей наших волонтеров.

Еще одна очень важная часть нашей работы — это предоставление юридической помощи и поддержки, когда правозащитники, молодые активисты, журналисты или юристы сталкиваются с преследованиями и давлением из-за своей работы. Мы обучаем их и сопровождаем в этих трудных ситуациях.

Могли бы вы кратко рассказать о своей стране и о ситуации с правами человека в Таджикистане?

Таджикистан пережил пять лет гражданской войны. Когда она закончилась в 1997 году, правительство и население приложили много усилий для развития страны. Но с тех пор пространство для гражданского общества стало сужаться, особенно за последние шесть-семь лет. Уровень коррупции высок, а гражданские и политические права ухудшаются год от года, с многочисленными случаями произвольных задержаний, пыток и жестокого обращения, а также произвольных убийств. Международные организации и механизмы ООН сообщают о тех же проблемах.

Это означает, что многие люди сейчас остаются без поддержки и без представителей. Только небольшое количество юристов могут оказывать юридическую помощь — 800 юристов на 10 миллионов человек. В некоторых регионах, особенно горных, вообще нет юристов. Можете ли вы представить себе, что в городе или деревне нет ни одного юриста?

У нас есть омбудсмен, но ему не хватает независимости, будь то финансовая независимость или инициатива по принятию законов для выполнения обязанностей омбудсмена.

Каково это — быть правозащитником в Таджикистане?

Против правозащитников, журналистов, юристов и политических активистов ведутся преследования и оказывается давление. К сожалению, многие мои коллеги были заключены в тюрьму за последние три года. Те, с кем мы работали бок о бок, с кем мы боролись против пыток, получили тюремные приговоры, начиная от семи лет и до пожизненного заключения. Другие были вынуждены уехать из страны, так как могли быть арестованы или подвергнуты преследованиям. Более 700 неправительственных организаций были ликвидированы за последние 18 месяцев.

В Таджикистане, как и в других странах Центральной Азии, нет закона, защищающего правозащитников. На самом деле нет механизма, который, как я верю, мог бы мне помочь в сложной ситуации. Поэтому это наш личный риск.

Несмотря на то, что ситуация очень сложная, мы продолжаем диалог с правительством. Мы делимся своими идеями и пытаемся убедить их продвигать права человека и выполнять свои обязательства в области прав человека. Потому что это не ответственность правозащитников, это ответственность государства.

Какие у вас устремления для себя и своей страны?

Очень часто мы слышим, что права человека пришли в Таджикистан с Запада или Востока. Но мы не можем с этим согласиться, так как первая декларация о правах человека была создана Куруши Кабиром (Киром Великим), одним из наших героев. Он принял права человека как естественное благо, принадлежащее всем людям. Нет конфликта между правами человека и безопасностью, если есть правильные политики, законы и хорошее управление.

Правительство на высоком уровне лучше понимает важность прав человека, но те, кто применяет закон в малых городах и деревнях, делают противоположное государственной политике. Они оказывают сильное давление на правозащитников на местном уровне. Вот почему правительство должно в первую очередь сосредоточиться на борьбе с коррупцией и поддержке правозащитников и гражданского общества как способе продвижения безопасности и экономической стабильности.

Мне бы хотелось закончить свой рассказ о правах человека в Таджикистане на позитивной ноте. У нас есть прекрасные горы и природа, у нас замечательные люди — очень сильные, очень позитивные. Я надеюсь, что очень скоро я с гордостью смогу рассказать о том, что ситуация с правами человека меняется к лучшему благодаря этому прекрасному новому поколению.

Как международное сообщество и те, кто читает это, могут помочь вам достичь этой цели?

Таджикистан получает меньше внимания и поддержки от международного сообщества, иногда люди даже не знают, что такая страна существует. Даже по сравнению с другими странами Центральной Азии правозащитники получают очень ограниченную финансовую поддержку. Некоторые НПО работают более 10 лет без каких-либо грантов или финансовых поступлений. Им нужна различная поддержка: финансовая, но также помощь в виде экспертизы, признания и моральной поддержки. Поэтому я бы хотела попросить вас всех обратить внимание на Таджикистан, участвовать, следить за ситуацией с правами человека, демократией и безопасностью. В Таджикистане, но также и в других странах Центральной Азии.

Что касается Офиса гражданских свобод, моей организации, я пообещала своей команде, что уйду на пенсию, как только мы приобретем помещение в Душанбе. Мы рискуем потерять одно из наших пространств, так как мы арендуем его. Потеря этого пространства означает ограничение возможностей для молодежи, поэтому мы объявили краудфандинг в Таджикистане и попросили наших друзей за границей помочь нам распространить информацию. Пожалуйста, помогите нам!

[1] Цилиндр Кира был описан некоторыми как первая хартия прав человека.